До сих пор, общаясь с тагильчанами, слышу: «Об этом писала Седова», «Мы доверяли только Нине Михайловне, это глубоко порядочный человек». И как тут не вспомнить жесткий вопрос о разведке? Ответ: с Седовой в разведку идти можно – проверено не раз.
В последние годы, созваниваясь, мы обсуждаем с Ниной Михайловной самое для нас важное: Донбасс, СВО.
Единодушные в тревоге, гордости и боли за страну, за героев. А еще - проблемы экологии, в которых Седова - признанный авторитет…
В 1980-е прогремел цикл ее острых публицистических статей - первая под жестким заголовком «Временщики». Это были не просто «бомбы». Настойчивость журналиста «Тагильского рабочего» и экодвижения привели к настоящему прорыву - в сознании горожан, в отношении к экологии во власти и на производстве.
Дальше - 90-е, и новый штурм: серия материалов о солдатах-срочниках, участниках первой чеченской, о трудной миссии комитета солдатских матерей. Седова взялась за расследование трагедии: солдаты из тагильского пригорода при туманных обстоятельствах расстреляны в Майкопе, а в центральных СМИ их объявили дезертирами. Что пережили семьи ребят, знает лишь тот, кто не побоялся прийти на помощь. В таких историях не поможет прагматичный профессионализм наблюдателя. Беду приняло материнское сердце журналиста – оно не может не гореть. Это горение и питает упорство в поиске. Глубокое бурение «по Седовой» - это выявление причин и закономерностей.
Нина Седова пришла работать в газету полвека назад, будучи молодой учительницей иностранных языков. И скоро получила второе высшее, поступив в 1979 году на факультет журналистики УрГУ. А затем запись в трудовой от «Тагильского рабочего» прерывалась лишь однажды: с 2002 до 2006-го она работала редактором газеты «Горный край».
На мою долю выпали семь лет работы рядом с Ниной Михайловной. В тот период Седова руководила отделом городского хозяйства и ЖКХ, и болезненных вопросов пореформенной системы ЖКХ никто в Тагиле не разрабатывал так ответственно. Не потому, что ей все это было близко и симпатично, а потому, что должна! И газета активно помогала людям разобраться в самых каверзных ситуациях. Я вникла в коммунальные конфликты только благодаря Седовой, на которую хотелось равняться. И не отступать после очередных эксцессов и «наездов».
Близким коллегам Нина Михайловна открывалась не только как блестящий собеседник. Я знала: если рядом Римма Свахина, Елена Пишванова или Ирина Татаринова, жди уморительных эскапад и постарайся не лопнуть со смеху! Так остроумно и артистично балагурить в тесной компании умела только Седова!
В Нижнем Тагиле немало журналистов маститых, смелых, одаренных, влиятельных. Но за 30 лет работы в СМИ я не знала в городе газетчика, который вкупе с огромной самоотдачей и мастерством был бы столь же неподкупным, скромным и совестливым, как Нина Седова. Ведь даже сейчас, когда в сети доступна информация обо всех незасекреченных гражданах, о ней мало что отыщется. Часто получая призы в журналистских конкурсах, она сторонилась тусовок, шума и внимания к своей персоне. Требовательная к себе, она с мудрым терпением относилась к недостаткам и слабостям людей.
Как я узнала недавно, Нина Седова – внучка репрессированного священника-новомученика. И подумалось, что, вроде бы, неприродные «гены духовности» чудным образом все-таки передаются потомкам.
Ирина Петрова.
