Ивану 34 года, отец четырех детей. Один из многих тысяч, бравших Бахмут весной 2023 года. И один из немногих, кто вернулся из этой мясорубки живым: в апреле был эвакуирован в госпиталь.
- Защищать эту землю – у нас в крови, - говорит Иван, у которого деды и прадеды с Донбасса: партизанили, брали Берлин. - Там было горячо. Но для
меня все оказалось гораздо тяжелее морально летом 2024-го в Курской области…
Когда начался захват нашего приграничья, работник Уралвагонзавода решил, что может немного больше, чем вытачивать детали для танков. Взял отпуск за свой счет на 45 дней, обновил экипировку. Купил билет до Краснодара, где влился в группу таких же храбрецов.
- Никого из мужиков до этого не знал, а до сих пор общаемся. Что делали? Вели разведку, зачищали диверсионно-разведывательные группы, которыми приграничные районы оказались нашпигованы. Украинцы среди боевиков попадались редко: много американцев и французов. Насмотрелся, что
это за нелюди: по полпоселка мирных вырезали…
Ближе к украинской границе, где все говорят на мове, сталкивались с предателями. Обнаружили подростков 15-леток, которые мимо наших военных часто ездили. Проверили их телефоны, оказалось, фотографировали для ВСУ за деньги наши позиции. Вызвали ФСБ, узнали, что предательская наводка уже сработала – разбомбили технику.
Еще случай в разведке был: вчетвером подошли к дому деревенскому по-тихому, там бабушка под 70, одна. Почему не эвакуировались? Отвечает, мол,
нет здесь ВСУ, только наши военные. Подождите, говорит, в хате, сейчас схожу хлопчиков позову. Но мы, как почуяли, не пустили, решили пойти осмотреться вдвоем. Через дом квартировали эти самые «хлопчики» бандеровские… Мы скрылись. А могли с помощью этой бабушки погибнуть или еще хуже – в плен попасть. Честно говоря, отправляясь за 2000 км, чтобы помогать бескорыстно, не ожидал такого на нашей земле!
Парни рисковали вдвойне. Ведь их, добровольцев, официально там не было – «задвухсотят» и никто не вытащит. А дома жена с четырьмя ребятишками.
- Нас у матери тоже было четверо, но так вышло, что воспитывали дед и бабушка. В школе я учился хорошо, и историю страны, в отличие от нынешних
школьников, знал.
С поведением у Вани было хуже. Но школу прогулял только раз, потому что старший брат прямо с порога навалял прогульщику, и тот навсегда усвоил урок.
Сейчас у Ивана-отца идет домашняя борьба с тройками 12-летней дочки. Пытается повлиять и на молодежь в цехе, чем-то увлечь:
- Приходят 18-20-летние, нет никакого интереса не то что к работе – к жизни! Деньги платят и ладно. Смену отработали, дома в компе поиграли и спать.
У таких, как Иван, со стимулом для жизни проблем нет. Уже потому, что рядом всегда есть те, кому нужна помощь. Вдовы, инвалиды. Сегодня надо встретить кого-то из госпиталя, завтра - помочь восстановить документы, получить льготы. Есть могилы одиноких, павших на СВО, за которыми нужно присматривать. А еще «северные» занимаются организацией психологической помощи вчерашним бойцам. По многим направлениям работают вместе
с волонтерами-поисковиками «Скорпиона».
- В других, не самых больших городах объединения «Северный человек» насчитывают до 1000 участников. Наш костяк - десять человек, это мало, - считает Иван и надеется, что все поправимо.
