Логотип Тагильский Рабочий

День полного освобождения Ленинграда. Ленинградцы-тагильчане

Блокадники – удивительные люди. Мне очень повезло, что знаком с ними. У них есть стержень, в основе которого нечеловеческие испытания, непростая жизнь. Не сломались они именно благодаря этому стержню. И еще потому, что они – ленинградцы.

Изображение День полного освобождения Ленинграда. Ленинградцы- Скачать изображение в формате JPG

Часто задавал себе вопрос: почему многие не вернулись из эвакуации обратно в Ленинград? Вот как на этот вопрос отвечают блокадники.

 

Вера ВЕТЛУГИНА: «Возвращаться в Ленинград было некуда: после бомбежек осталась без жилья и документов. А в Тагиле встретила свою «половинку»!»


Вера Георгиевна - почетный ветеран Нижнего Тагила. На металлургическом комбинате по карьерной лестнице поднялась до начальника отдела организации труда управления железнодорожного транспорта. Награждена тремя знаками «Победитель социалистического соревнования» и множеством медалей. Выйдя на заслуженный отдых, с головой окунулась в общественную жизнь: более двух лет возглавляла городской совет блокадников.

Воспоминает Вера Георгиевна Ветлугина:

– Мы всегда ждали в садике лето: прогулки в Летнем саду, экскурсии в Эрмитаж, Исаакиевский собор, к памятнику Петру Великому. Отдых в пригородных детских домах отдыха.

Но летом 1941-го наша счастливая загородная жизнь была прервана войной. Мне было семь лет, я еще не могла по-взрослому оценить всей беды, пришедшей в наш дом. Немцы наступали очень быстро, и фронт приближался. Нас, детей, вывезли обратно в Ленинград, не предвидя надвигавшейся блокады.

8 сентября 1941 года немцы полностью блокировали город. Не многим моим сверстникам удалось выжить: большинство из них от голода и холода умерло в самую жестокую первую зиму блокады.

Немцы бомбили город с начала сентября. До трехсот авиационных налетов в день. И с немецкой педантичностью с Пулковских высот наносили артиллерийские удары из орудий всех калибров: утром, когда люди шли на работу, и вечером после окончания смены.

Электричество отключили сразу, так как в результате массированного авиационного удара выведена из строя Волховская ГЭС: перестали работать централизованное водоснабжение и канализация. С самого начала блокады введена карточная система распределения продуктов, нормы обеспечения по которой постоянно урезались. И город начал медленно погружаться в ад…

Отец с первых дней войны вступил в народное ополчение и ушел на фронт, больше мы его не видели. В маленькой комнатке коммунальной квартиры остались вдвоем с мамой. Она еще до войны вышла на инвалидность: работая на фабрике по производству фотобумаги, получила серьезное заболевание легких. Но чтобы выжить, ради меня опять пошла работать на ту же фабрику, так как пайка рабочего была больше, чем у иждивенца.


Без хлеба


…Почти весь свой хлеб мама отдавала мне, а сама постепенно угасала. Помню, чтобы булка казалась больше, она заваривала ее в кружке, та разбухала до кашицы, только после этого протягивала мне кружку.

Чтобы уцелеть, переехали к маминым подругам по работе. Стали жить вместе: три мамы и три ребенка. В одной большой пустой комнате, потому что все, что могло гореть, уже было сож-жено в «буржуйке»: и мебель, и книги, и всякое тряпье.
…Меня всю жизнь преследует один кошмар, от которого просыпаюсь посреди глубокой ночи в слезах: одна из мам, когда подошла ее очередь, пошла получать хлеб по карточкам на всех шестерых на целых два дня. И эти драгоценные хлебные кирпичики, стараясь не уронить ни крошки, она у прилавка аккуратно убрала в хозяйственную сумку. А кто-то из негодяев это высмотрел. Когда вышла из магазина, ее толкнули в спину, она упала, он выхватил из ее уже очень слабых рук сумку с хлебом… Два дня сидели без хлеба на одной воде. От постоянного голода и холода и так еле передвигались, а тут еще такая беда.


Спасительный берег


В начале 1942 года мама умерла: от болезни, от тяжелой работы, от голода. Я осталась полной сиротой. Мамины подруги поддерживали меня какое-то время: но самим бы выжить и своих малышей сохранить…

В приюте для сирот пробыла недолго. В июне 1942-го нас посадили в вагоны-теплушки и повезли по железной дороге к Ладожскому озеру. Состав постоянно атаковали немецкие бомбардировщики. Поэтому добирались долго.

Нам повезло, до Ладоги добрались. Здесь состав с детьми-сиротами погрузили на баржи. Как только отошли от берега, были атакованы немецкими бомбардировщиками. Этих нелюдей нисколько не смущали надписи «Дети» и красный крест. Одна из барж мгновенно сгорела и ушла на дно озера. Барже, на которой оказалась я, повезло больше, сумели добраться до спасительного берега.

Выживших малышей перевезли в Ивановскую область, где в детском доме долго и медленно мы возвращались к жизни.

А после войны – учеба в школе и техникуме промышленного транспорта в Ленинграде. Окончив техникум, получила направление в Нижний Тагил на металлургический завод. Здесь встретила свою «половинку»: у нас три замечательных сына, а внуки и правнуки радуют на склоне лет.

 

Виктор МОИСЕЕВ: «В Тагиле – мой дом, моя семья, мои дети, мои друзья»


Он всегда рядом, когда нужно понимание и сочувствие: многие годы Виктор Михайлович являлся членом попечительского совета детского дома №1. При его поддержке, наставничестве немало выпускников детдома получили первые рабочие специальности в автотранспортном цехе, в дальнейшем став высококлассными специалистами.

Последние семь лет В. Моисеев возглавляет городской совет блокадников, часто бывает в школах, колледжах, вузах. 15-летняя дружба связывает его с учениками гимназии №18: гимназисты часто бывают в гостях у блокадников-тагильчан, помогают справляться с хозяйственными делами.

За многолетний безупречный труд, профессионализм, активную жизненную позицию, преданность металлургическому комбинату Владимир Михайлович отмечен десятками благодарностей, грамот, почетных знаков и медалей.

Вспоминает Виктор Михайлович Моисеев:

– Тяжело вспоминать о страшных днях в блокадном Ленинграде: ни электричества, ни воды, ни канализации. Все централизованные системы встали. Об отоплении я уже не говорю.

Мой отец Михаил Дементьевич ушел на фронт в первые дни войны, под Ленинградом получил тяжелое ранение и 8 января 1942 года умер в медсанбате №107 в городе Колпино Ленинградской области. Похоронен на воинском участке колпинского кладбища, имя его увековечено на памятной стеле.

Мама умерла от голода в первую, самую жестокую блокадную зиму, отдавая нам с младшим братом почти всю свою пайку хлеба. Так с малых лет (мне было 6 лет, брату Жене – 3 годика) мы оказались полными сиротами и уже находились на грани жизни и смерти. Спасла соседка: доставила нас в детский приют.


В Нижний Тагил


Затем эвакуация через Ладогу на баржах, по железной дороге – до Иваново, и дальше – в Сибирь. До того с братом были истощены, что забыли, что мы – братья, или не было сил сказать об этом. Я был покрепче и меня повезли дальше, в Сибирь, а Женю, как потом оказалось, сняли с поезда, он бы не доехал.

Привезли в Омск, а потом на телегах – до детдома в деревне Московке. В моей жизни было еще четыре детских дома в селах Пятково, Бигила, Ембаево и Ситниково.

В 1951 году, по окончании семилетки в Ситниково, был направлен в Нижний Тагил в ремесленное училище №4, которое готовило кадры для Нижнетагильского металлургического завода. В 1953 году начал свою трудовую деятельность токарем-универсалом в автотранспортном цехе металлургического завода. Отработал два года до армии и, отслужив срочную, вернулся на завод, на котором проработал еще более полувека. Мой послужной список: токарь, водитель автомобиля, старший инженер ПТО, старший мастер по ремонту автокранов, начальник гаража, начальник участка пассажирских и технологических перевозок, начальник хозяйственного отдела. Общий стаж работы на автотранспортном предприятии металлургического комбината составляет 53 года.


Спустя 18 лет


В 1960 году разыскал брата Евгения. Радости не было предела! Представляете, какой подарок судьбы через 18 лет. Ведь мы ничего не знали друг о друге. Для него родным домом стала Ивановская область, деревня Гаврилово Кинешемского района. В деревне всего семь домов, но она известна далеко за пределами Ивановской области. В память о блокаде Ленинграда мой брат посадил здесь 900 елей, а к 80-летию снятия блокады планирует открыть целый мемориальный комплекс, построенный своими руками.

 

Их осталось тринадцать


Десять лет назад в Нижнетагильской городской организации «Жители блокадного Ленинграда» состояло 68 человек. В настоящее время блокадников осталось 13.

Недавно каждому из них был вручен почетный знак «В честь 80-летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады».

Блокадники привыкли держаться вместе, стараются помогать друг другу. Ничего не просят, ни на что не претендуют. Ежегодно 27 января собираются вместе. Кроме Дня Победы у них есть еще один собственный праздник со слезами на глазах – День полного снятия блокады Ленинграда.

Низкий поклон всем ленинградцам, кто в нечеловеческих условиях сделал все возможное – отстоял город, а самое главное – одержал моральную победу над врагом. От всей души желаем вам мирного неба, здоровья и долголетия!


Вячеслав ЗАЛЕСОВ.


ФОТО АВТОРА.


Слева направо: в первом ряду Л. Федоров, А. Мамин, В. Моисеев, Ю. Леонов, В. Поснова, Ю. Поснов, В. Карпова, О. Козлова, Г. Ларионова; 2-й ряд: В. Пинаев, В. Погудин, Л. Пануш, Д. Летников.

Прочитали? Можете поделиться этим материалом в:

Новости из раздела

Поиск по сайту

Разделы